Их плавание не обещало быть слишком долгим и слишком сложным. При попутном ветре, в это время года чаще дующем с суши на море, чем наоборот, а значит снижающим вероятность угодить на прибрежные скалы или сесть на мель, они должны были обернуться примерно за неделю. И все же при подготовке к отплытию царила настоящая суматоха.
На корабли грузили провиант в количестве достаточном, чтобы прокормить всю команду в течение семи дней, ведь приставать к берегу Беловодья и добывать пищу охотой возможным для них не представлялось.
И от нагруженных бочек лангскипп, предоставленный Вигмару хэрсиром Ховгордена по приказу Ригинлейв, казалось, просел в два раза сильнее, чем обычно. Так что вставленные в борта весла, даже в поднятом состоянии едва не касались воды. А уж в опущенном и вовсе погружались настолько глубоко, что, казалось, сломаются при первой же сильной волне. Впрочем, возможно, дело было в том, что лангскиппом назвать судно Ховгордена можно было лишь с большой натяжкой.
Восемнадцать пар скамей против привычных двадцати шести превращали его в «змею» на фоне куда более мощный и длинных кораблей Ругаланна.
В том, что у такого судна были свои преимущества: скорость, маневренность, возможность управлять им даже неполной полусотней команды – Вигмар признавал, и ничьи заверения ему в это не требовались. Но в предстоящем походе от корабля хотелось другого – грузоподъёмности и крепости, чтобы не быть раздавленным в первом же морском сражении более мощным своим собратом. Так что сейчас Вигмар предпочел бы какой-нибудь кнорр, чем легкую и проворную «змею».
Но выбирать не приходилось. Ховгорден уверял, что все другие его корабли, чудом сохранившиеся за годы правления Святогора, уже ушли в плавание с другими задачами. А собственных у Вигмара не было.
Последнее сознавать было особенно обидно, стоило только вспомнить пристань в родном Ростунгхейме. Трудно вспомнить хоть один год когда, когда бы у ее причалов стояло меньше пяти кораблей. И не мелких «змей», а полноразмерных, порой требующих до семидесяти гребцов.
И трудно было найти большее олицетворение всего того, чем жил их край, олицетворение его обычаев и свободы.
Неслучайно, первое, что сделал назначенный беловодским ублюдком новый хэрсир Йомсборга – это сжег и сами корабли, и пристань, словно демонстрируя таким образом свое презрение к ругаланнским  порядкам и привычкам, которые сами беловодцы со свойственной им спесью считали дикими.
Отстраивать пристань начали сразу, едва Соларстейны вернулись в стены родной усадьбы. Но прошлый год, минувший в первых, порой не самых успешных сражениях с Владимиром, не позволил завершить начатое. И теперешний пока что не сулил в этом больших перемен, если, конечно, они не разгромят беловодское войско и не вернутся домой с победой. А для этого нужно железо, и превращенное в мечи, топоры и наконечники для стрел, и не превращенное – то, по какой-то злой иронии богов не рожала их земля.
Гребцы мерно налегали на весла, борясь с ветром, подходя к пристани Ставангера, возле причалов которой виднелись несколько крупных драккаров. И судя по подготовительной суете вокруг одного из них, именно он и был вторым кораблем, которому предстояло составить компанию Вигмару в этом походе. Кораблем, под командованием хэрсира Хардрада.
Последние взмахи, и с командой:
- Поднять весла! – те вынырнули из воды, словно десятки детенышей Ёрмунганд, замирая в воздухе. Подбежавшие к кораблю люди торопливо ловили канаты, спеша закрепить их на кнехтах, чтобы прибрежная волна не отнесла корабль.
Несколько закрепленных на левом борту щитов были убраны, чтобы дать место сходням. Но не дожидаясь, пока те скинут, Вигмар ухватился за канат и, взобравшись на борт, спрыгнул на причал. А затем быстрым шагом двинулся к драккару, у которого царила суматоха.
Задерживаться в порту Ставангера ему не хотелось. Жаль было потерять такой хороший попутный ветер, который вынес бы их из фьорда без весел на одном парусе, сберегая и время, и силы людей. Но несмотря на все желания, он не мог не признать, что в одиночку предстоящее плавание было ему не по силам. А значит, нужно было узнать, как обстоят дела с погрузкой у Хардрада, готов ли он выйти в море уже сегодня, а заодно и обговорить предстоящее плавание, и лишь потом решать – поднимать ли свой парус.
Расталкивая плечом снующих туда-сюда хирдманов, Вигмар приблизился к кораблю.
Они с Хардрадом были знакомы поверхностно, хотя встречались уже не раз. И в годы подготовки Ригинлейв ее мятежа, и в битве после хольмганга, ставшей черным днем для всех продавшихся беловодскому ублюдку, и в сражениях прошлого лета. А еще Хардрад был тем, кто, как слышал Вигмар, стал новым мужем Хельги, избавившей себя, наконец-то, от подонка Ульриха.
Того самого, что с хитростью достойной самого Локи, на год пережил Святогора, избежав смерти в день хольмганга, сбежал в Беловодье и даже успел выслужиться перед Владимиром, приняв участие в сражениях. Встреча с ним на поле боя едва не стоила жизни его бывшей жене.  Но даже хитрость не помогла ему избежать постели Хель, в которой ему было самое место. Возмездие нашло его в лице все той же Хельги. И о том, каков был его конец, хирдманы болтали разное, порой излишне приукрашивая. Но Вигмар был уверен, какой бы смертью Ульрих не умер, он заслужил ее сполна.
Среди хирдманов мелькнула знакомая фигура. И, вскинув руку, привлекая к себе внимание, Вигмар окликнул своего товарища по походу:
- Приветствую тебя, Халбранд Хардрад! На два слова!

Отредактировано Вигмар Соларстейн (2023-03-06 18:52:38)

Подпись автора

Дорога к усадьбе, окутанная «ароматом» недавно выпотрошенной рыбы, оказалась тем еще испытанием для Вигмара, который хоть и был привычен в своей жизни к очень многим запахам, но не смог удержаться от того, чтобы хоть на время задержать дыхание.
В его родном Йомсборге рыбачьи поселения находились в выше и ниже усадьбы по течению реки, так что сам Ростунгхейм и его пристань были избавлены от подобных плодов рыбацкого труда.
К счастью, свежий ветер, налетевший с востока, был сильнее рыбьих запахов, и быстро разогнал их, возвращая способность дышать.
Серьезное выражение лица Хардрада, с которым тот начал озвучивать свою благодарность, в первое мгновение заставило Вигмара растеряться. Но поняв о чем речь, он рассмеялся, по-дружески хлопая хэрсира Ставангера по плечу.
- Спасибо за эти слова, Халбранд, но поверь, я не сделал ничего особенного, что бы стоило твоей благодарности. Если в бою мы не будем прикрывать друг друга – враги разобьют нас поодиночке. И кто знает, может быть, в следующей битве спину мне прикроешь ты, -  он усмехнулся. – Но даже если нет – должником тебя это не делает.
И это не было показной скромностью. Вигмар действительно не считал свой поступок чем-то особенным. Скорее, нужно было благодарить богов, что позволили ему оказаться в нужное время и в нужном месте, чтобы не дать ублюдку Ульриху оборвать жизнь своей бывшей жены.
Хотя, возможно, для самого Халбранда этот случай имел куда большую важность, чем для него самого.
Вигмару уже приходилось слышать о том, как беловодский ублюдок обошелся с первой женой Халбранда, пусть и услышал он об этом гораздо позже, чем все случилось. Уже после хольмганга, лишившего Святогора его головы, когда правда обо всех совершенных подонком преступлениях, начала прорастать, словно трава из-под снега. И он искренне сочувствовал Хардраду в его утрате, потому что сам знал, что такое терять близких людей, и что такое терять женщину, которую, может быть, и не любишь больше всей своей жизни, но которая тебе не безразлична. Хотя смерть Эйдис была куда менее трагичной и куда более естественной – она умерла, пытаясь дать жизнь их дочери.
- Я рад, что боги даровали Хельге достойного мужа и избавили от скота, навязанного ей беловодским ублюдком, - добавил он уже куда серьезнее.
И это тоже было правдой. Их первую встречу с Хельгой десятилетней давности, он помнил до сих пор. Помнил, каким мерзким откровением для него было то, что золовку самого ярла Горма ее муж может прилюдно оскорблять. А ее брат, зять этого самого ярла, даже не пытается вступиться за свою сестру, оскорбление которой рикошетом било и по нему самому, и по всему роду Хорфагеров. И помнил Хельгу, которая не побоялась гнева брата, чтобы отблагодарить его, Вигмара, за то, что поставил ее мужа на место, разбив ему голову о лавку. Жаль, что не проломил до вытекших мозгов.
– Она заслужила свое счастье. Вы оба с ней его заслужили. Так что ваше с ней счастье, Халбранд, будет лучшей благодарностью за мою ей помощь. 
Они прошли еще немного.
Вигмар обернулся, убеждаясь, что за ними никто не идет и что вокруг не крутятся любопытные уши, а затем добавил, слегка понижая голос.
- А сейчас перейдем к нашему делу… Гельд Резчик, - так звали купца, с которым Вигмар встречался еще в годы молодости и первых набегов, продавая ему добытых в тех рабов, - прислал в Ховгорден весточку, что ждет наши корабли на одном из островков южнее устья  Ярги. И ждать будет до первых дней апреля. У него целый кнорр того, что нам нужно, но на север с ним он не пойдет – не хочет жертвовать своим кораблем.
И это нежелание было понятно. Тяжелый кнорр без достойного боевого хирда – легкая добыча для военных кораблей, которыми последний год кишели воды вокруг Беловодья. Да и война – не купеческое дело.
- Мы встретимся с ним на острове, перегрузим товар и вернемся в Ставангер… Готов выйти в море уже сегодня, чтобы не терять время и попутный ветер, Халбранд? Или думаешь повременить с отплытием? И сколько хирдманов рассчитываешь с собой взять?
У самого Вигмара, в силу размеров корабля и его грузоподъёмности, команда едва доходила до сорока человек – Халбранд должен был это понимать, раз видел его змееподобный «лагнскипп». Так что драккар Хардрада оставался их главной военной силой на случай столкновения с беловодцами.

Подпись автора

- Не думаю, что ты дашь хоть кому-то такой повод, - усмехнулся Вигмар, отвечая на слова о необходимости преследовать Халбранда на краю морей. По крайней мере, ему лично Хардрад не казался человеком, способным оскорбить или причинить страдания собственной жене, тем более, человеком, который сделает это намеренно.
Ну, а мелкие ссоры и размолвки – так без этого не обходится ни одна семейная жизнь. Помнится, даже они с Эйдис умудрились пару раз поругаться за тот год, что провели в пещере, прячась по лесам от подручных беловодского ублюдка. Так ведь на то она и семейная жизнь, чтобы сегодня бить горшки, а завтра мириться. И чем больше горшков было побито, тем, порой, горячее бывает примирение.
- А про желанного гостя в Ставангере я запомню, Халбранд. И ты помни, что тебе всегда будут рады в Йомбсорге. По крайней мере, до тех пор, пока я там хэрсир.
Впрочем, в том, что у Асбьорна, после того, как удел перейдет к нему по праву наследования будут какие-то причины считать Хардрада  гостем нежеланным, Вигмар сильно сомневался.
Вопрос о количестве груза заставил его пожать плечами.
- Гельд не указывал точное количество, - он вообще мало что указывал, опасаясь, видимо, что письмо окажется не в тех руках, и вместо кораблей Ругаланна на место встречи пожалуют люди Владимира. – Впрочем, в лучшие времена его кнорр вмещал в себя до двадцати до отказа груженых телег. И вряд ли за прошедшие годы он сильно измельчал. А значит, если хотя бы половина груза наша – это будет телег десять.
Слишком много для двух кораблей, которым, возможно, предстоял не просто рейд, но и схватка с кораблями беловодцев.
- Мой лагнскип, - подобное название к «змее» Ховгордена подходила, как седло корове, а потому вызвало у Вигмара кривую усмешку, - потянет не больше одной телеги. Две – если обратно не плыть, а ползти, едва не черпая бортами воду и молиться Эгиру, чтобы отвел от нас шторм и свою собственную жену.
А уж о том, чтобы принять бой в таком перегруженном состоянии не могло быть и речи. При первом же абордаже они пошли бы на дно под собственным весом, даже не дожидаясь пробитого дна.
- Сколько сможет взять твой драккар – решай сам. Но согласен, что перегруза нам лучше избегать. Если груза будет слишком много - возьмем с собой столько, сколько сможем, чтобы не потерять маневренность, а остальное зароем на острове. Вернемся за ним к следующей луне. Время до похода у нас еще есть. Таково мое предложение.
Что касалось отплытия, Халбранд предлагал подождать до утра. И хотя терять время Вигмару не хотелось, не признать, что затея со спором стоит того, чтобы повременить с выходом в море, он не мог.
Годы мятежа приучили их, что шпионы и предатели могут быть везде. Сидеть с тобой за одним столом. Пить вместе с тобой эль. И терпеливо, как змея, затаившаяся под камнем, ждать, когда ты повернешься к ним спиной, чтобы всадить туда нож.
Именно поэтому из своих хирдманов в это плавание Вигмар взял лишь тех, кто предпочел бы откусить себе язык, чем сболтнуть лишнего. И чем меньше людей на берегу будут знать об истинной цели их плавания, полагая его причиной лишь нетрезвый спор двух хэрсиров – тем лучше будет для их общего дела.
- Ну, раз жрецы обещали погоду – то бояться нечего, - пошутил он, зная, что его нелюбовь к жрецам не является тайной для окружающих, а затем добавил серьезнее. – Хорошо, отплывем завтра. Вернусь к своим людям и прикажу им располагаться на ночлег.
А заодно и готовиться к пиру. И втянув носом ароматы готовящейся пищи, куда более приятные, чем запах рыбьих потрохов, Соларстейн не удержался от очередной шутки.
- Смотрю, ты подошел к делу скрытности со всей серьёзностью, Халбранд. И потчевать на пиру нас сегодня будут не только жареной рыбой. Дай угадаю… Медвежьи отбивные на ребрах?! Тушеная оленина с ягодами?
Кажется, другие известные ему блюда не могли похвастаться столь сочным мясным духом.

Подпись автора

Похоже, что лангскип Ховгордена Халбранд тоже «оценил по заслугам», так что его слова вызвали у Вигмара кривую усмешку. А вот предложение перенести часть груза показалось не таким уж плохим. Драккар Хардрада в этом случае немного потеряет ни в скорости, ни в маневренности, зато его «змея» от этого только выиграет.
- Сделаю сегодня ночью, как ты говоришь, - добавил он в полголоса, а затем, повысив его, ответил на последнюю фразу Хардрада. – Моему Слейпниру не нужны подковы, чтобы обогнать твой ужин Тьяльфи и Рёсквы. И если ты с этим не согласен, я готов хоть завтра тебе это доказать.
Хотелось верить, что его слова прозвучали искренне, как готовность к хорошему дружескому спору, а во дворе усадьбы было достаточно людей, чтобы услышать их именно так, как было нужно.
Подвернувшаяся под руку рабыня, явно служащая в усадьбе давно, а потому чувствующая себя здесь более чем дома, заставила их прервать разговор. А уж предложенное угощение и вовсе заставило удивиться.
Видеть и пробовать кашу с мясом Вигмару доводилось и прежде, вот только это была еда хирдманов в походах или бондов после тяжелого дня в поле, но никак не блюдо, подаваемое на пир в дому хэрсира. В Ростунгхейме, в лучше его годы, столы ломились от каши с медом и ягодами на десерт, а основные блюда готовились из мяса и дичи.
Впрочем, интуиция подсказывала, что Хардрад не был настолько скуп или настолько же беден, чтобы потчевать гостей дешевой стряпней, так что отведать незнакомое блюдо было не только долгом гостя, но и делом любопытства.
- Не думаю, что какое-то блюдо может оказаться грознее острия меча, - пошутил Вигмар, намекая, скорее, не на обилие специй, о существовании которых пока еще не догадывался, а на то, что вряд ли ему стоит бояться какой-то там каши. И следуя жесту Халбранда, зачерпнул пригоршню зерна с мясом, отправляя в рот.
То, что поминать острие меча не следовало, стало понятно в первые же мгновения, когда горячее и обильно сдобренное неведомыми жгучими приправами блюдо обожгло рот. Желание выплюнуть это порождение Муспельхейма пришло самым первым. К счастью, его удалось перебороть, не оскорбив тем самым ни хозяина дома, ни кухарку, радостно ожидавшую, пока гость похвалит ее творение.
Пришлось заставить себя все это прожевать, ощущая, как жжение специй переходит на горло, а затем и на желудок. Так что поднесенный напиток, похожий на жидкий скир и по вкусу его напоминавший, пришелся как нельзя кстати, позволяя загасить начинавший разгораться внутри пожар.
- Воистину, это самая необычная каша, которую мне доводилось пробовать, - рассмеялся Вигмар, украдкой смахивая успевшую навернуться на глаза слезу, и возвращая рабыне кружку из-под скира. Впрочем, несмотря на горящий рот, он понимал, что отведанное им блюдо было не просто жгучим, но и непривычно вкусным: смесь зерна – не пшеницы, а какого-то другого, мяса и яблок или каких-то других сладких фруктов. Куда более вкусным, чем все отведанные им каши прежде. – Но уверен, под хороший эль она станет украшением сегодняшнего пира. Так что буду ждать встречи с ней снова.
И, по крайней мере, он уже будет знать, что ему от нее ожидать, и не станет пихать ее в рот целыми горстями.
Пир был в разгаре, когда Вигмар, украдкой отозвал с десяток хирдманов, отправив тех на корабль с приказом перенести часть груза на драккар хэрсира Ставангера. Его приказ был встречен без восторга. Изображать из себя трэллов, таскающих мешки, хирдманам хотелось не слишком, тем более, когда их товарищи сидели за пиршественным столом.
Но доверять эту работу трэллам казалось нелепым после всех тех ухищрений таинственности, к которым им пришлось прибегнуть с Хардрадом.
И следуя все тем же ухищрениям, убедившись, что его приказ будет исполнен в точности, Вигмар вернулся на пир и, улучив момент, поднявшись с кубком в руке со своего места, произнес, словно возвращаясь к прерванному их с Хардрадом спору:
- Так что скажешь, Халбранд, готов твой Тангриснир посоревноваться с моим Слейпниром? Ставлю телегу груженную элем, что доберусь до Морозного острова на день раньше тебя. И на два дня раньше вернусь обратно.
Хирдманы, сидевшие по лавкам радостно загудели. Многие из них знали, что ни на какой Морозный остров они не плывут, и, может быть, не до конца понимали смысла сказанного, но поддержать любой спор одобрительным гулом были готовы всегда. Как и хорошую драку своим участием.
- И если ты готов принять мой вызов – буду ждать тебя завтра на рассвете на причале под парусом. И да помогут нам Эгир и Ньёрд победить честно. Скол!
И под выкрики хирдманов залпом опустошил свой кубок, запивая жар горячего ужина.
На пристани он был еще затемно. Затемно собрал команду и усадил ее на весла, давая время протрезветь тем, кто вчера уходил с пира последним. И с нетерпением бросал взгляды то на усадьбу, то на розовеющий восток, жадно ловя направление ветра, который действительно все еще был попутным – не обманули жрецы.

Подпись автора

Отплывали они с шумом, под любопытные взгляды многочисленных зрителей, делающих ставки на то, чей же корабль первым доберется до намеченного острова. Признаться, Вигмар предпочел бы делать их отплытие не таким торжественным.
После вчерашнего спора вряд ли у кого-нибудь появился бы вопрос, куда делись корабли, хэрсир Ставангера и его гость с утра пораньше. Но если Халбранд считал, что так будет лучше для их дела, то спорить, Вигмар причин не видел.
Попутный ветер почти сразу наполнил собой парус, вынося оба корабля из залива на морской простор, так что гребцам даже не приходилось особо налегать на весла. Лишь рулевые держали кормило, чтобы не позволить несущимся суднам врезаться в скалы или столкнуться друг с другом.
Ведь они шли почти бок о бок, не уступая друг другу не пальца расстояния, словно и в самом деле сошлись в дружеском споре. На радость многочисленным зрителям, высыпавшим не только на берег, но на прибрежные скалы, что до последнего провожали корабли своими взглядами и спорили.
Они шли прямо на запад, на парусах, ведомые силой ветра до того самого момента, пока берег не слился с горизонтом, так что ни один, самый зоркий глаз не сумел понять, куда именно они направлялись, и лишь после этого, Вигмар приказал:
- Поворачиваем! – и ткнув в плечо одного из хирдманов, добавил. – Дай знать на корабль Хардрада.
Цветная тряпка в руках хирдманов должна была привлечь внимание на другом корабле. А их действия вряд ли остались бы не понятыми Халбрандом и его командой.
Рулевой лег на кормило, выворачивая его, еще двое поворачивали парус, ставя его под углом, чтобы ветер помог им в развороте. И легкий, проворный, словно змея лангскипп, шустро развернулся на волнах, поворачиваясь к ним бортом.
- Убрать парус!
Гребцы тут же легли на весла, но Вигмар приказал им не спешить, дожидаясь, пока более тяжелый драккар Хардрада тоже завершит свой разворот.
Теперь их путь лежал на юг, и ветер, упорно не желавший менять свое направление, теперь уже не помогал. Гребцам, до этого позволившим себе отдых, теперь приходилось грести с удвоенной силой, и сейчас команда легкого лангскиппа наверняка благодарила богов за этот корабль, ведь придать ему скорость было куда легче, чем его более тяжелому собрату.
Ветер сменился лишь тогда, когда колесница Соль выехала на четвертую часть небосвода, спеша покинуть его и вернуться в свой чертог.
Хагир – рулевой, первым заметил его перемену, и его крик:
- Поднимай парус. Ньёрд решил нас порадовать своим дыханием, - заставил всех сидящих на веслах разродиться радостными возгласами, воздающими хвалу милосердному вану.
И пускай наполнить парус ветром удалось лишь под углом, люди были рады и такому отдыху.
Только Бергвид, стоящий на носу, вглядывался вперед с таким видом, словно хотел увидеть что-то одному ему известное.
- Уж не Нагльфар ли ты там разглядел? – хохотнул кто-то из гребцов, остальные поддержали его смешками. На что Бергвид, не отрываясь от своего занятия, проворчал:
- Мне кажется, я вижу парус. Не разглядеть отсюда, какой на нем герб и есть ли он вообще. Но как по мне, лучше б это был Нагльфар, чем беловодская галера.
Смешки стихли. Гребцы тут же приподняли весла, не спеша посылать корабль прямо вперед, на случай, если придется обходить чужака стороной.
Сколько Вигмар не вглядывался вперед, но сам ничего не видел. Хотя и причин не доверять Бергвиду у него не было. А потому, обернувшись к одному из хирдманов, он приказал:
- Дай знать на драккар Хардрада. Возможно, нас ждет не слишком приятная встреча.

Подпись автора

Постепенно парус чужого корабля проявлялся на горизонте, становясь видимым не только Бергвиду, чьему острому зрению мог позавидовать сам Хеймдалль, но и остальной команде. И по мере того, как тот приближался, становилось понятно, что это действительно беловодское судно, явно военное, зашедшее на патрулирование достаточно далеко в море и двигающееся их с Хардрадом кораблям прямо навстречу. Вот только встречаться с ним у Вигмара не было никакого желания.
- Передай на драккар, - привычно произнес он, обращаясь все к тому же хирдману, которому выпала роль быть связным между кораблями. – Лучше будет отклониться и обойти его с разных сторон, оставив за спиной. У  меня нет желания вступать в драку, как и объясняться с беловодцами, что они забыли в этих водах.
Уж им с их легким кораблем это точно удалось бы. Драккару Халбранда было бы сложнее. Но с другой стороны, поняв, что его пытаются обойти с разных сторон, беловодец попробует пойти наперерез кому-то из них. И, скорее всего, выберет более мелкое судно, в надежде, что с ним справиться будет легче, а потому у Хардрада появится шанс.
- Понял меня?
Хирдман кивнул, но раньше чем он успел взмахнуть тряпицей в руке, привлекая команду другого корабля, Бергвид снова вскинул руку.
- Еще один корабль!
И на этот раз парус на горизонте был заметен всем, позволяя различить еще одно беловодское судно, двигающееся кораблям северян наперерез со стороны берега, и лишая быстроходный лангскипп Ховгордена шанса на маневр.
- Поглоти тебя Хафгуфа! – пробормотал Вигмар себе под нос, опасаясь говорить громко, чтобы ненароком не привлечь к себе внимание праматери всех морских чудовищ. А впрочем, и без чудовищ встреча с беловодскими кораблями не сулила им ничего хорошего. Потому что голос Бергвида, уже ставшего для них недобрым вестником, заставил сердце неприятно дрогнуть:
- И у него «зуб»!
Не трудно было догадаться, о каком именно зубе идет речь. Да и поблескивающая в лучах вечернего солнца на носу беловодского судна бронзовая пластина с легкостью помогала это понять. А значит, о том, чтобы обойти корабли, подставив им свой борт, не могло быть и речи. Да и просто сходиться с ними было опасно – один удар тараном в борт, и корабль идти дальше не сможет.
А ведь их ждет груз, и потеря корабля будет означать, что они смогут взять куда меньше, чем рассчитывали, не говоря уже о том, что вместе с кораблем они могут потерять и весь его экипаж, который успеет потонуть раньше, чем закончится схватка и его выловят.
- Передай Хардраду все, что услышал, - коротко выплюнул Вигмар, а затем обернулся к корабельной команде. – Готовить стрелы и огонь. Накроем их огненным валом на подходе. И держите канаты с крючьями под рукой.
Если огненный залп не отпугнет беловодцев, придется сходиться с ними борт о борт, в надежде переломать беловодцам весла.
- И держите нос так, чтобы, не подставить борт под удар, - это предназначалось уже тем, кто управлял кормилом и парусом. – Один тычок зубом и все мы станем женихами дочерей морской великанши.
- Нельзя мне в женихи, хэрсир, - хохотнул кто-то из хирдманов. – Меня моя Сибба дома ждет… Если не вернусь, как обещался, она спустится к Ран на дно и выдерет косы всем ее дочерям вместе взятым.
Остальные подхватили его шутку дружным гоготом. Корабельная команда оживилась, подготавливая пучки стрел с пропитанной маслом обмоткой вокруг наконечника, и фитили, чтобы поджечь обмотку. А сам Вигмар, заняв позицию на носу, рядом с Бергвидом, наблюдал за тем, как беловодские корабли идут навстречу, перерезая им с Хардрадом путь.
- Приготовить стрелы! Укрыться за щитами… Стрелять по моей команде!

Подпись автора

Судя по ответу Халбранда с другого корабля, своей целью тот также выбирал корабль-таран. И, возможно, это было мудрым решением. Избавиться в первую очередь от того, кто представляет наибольшую опасность, чтобы потом добить его менее опасного собрата.
А раз так, им следовало зажать беловодцев с двух сторон.
- Весла на воду! Обойдем ублюдков слева, по их правому борту! – приказал Вигмар.
Кажется, беловодцы догадывались об их маневре, потому что тоже начали забирать вправо, усиленно налегая на весла. Но со скоростью лангскиппа им было не тягаться.
Корабль Вигмара проскочил буквально у них под носом, шагов на сто опередив их «зуб», отливавший в свете закатного солнца золотом, а не сталью.
- Сушить весла!
И отсюда, сбоку, все недостатки и уязвимые места беловодского корабля были видны как на ладони.
Да, их «зуб» был страшным оружием, способным пробить легкий ругаланнский корабль насквозь, но он же был и оружием единственным. И в этом была беловодская тактика – поразить тараном корабль врага, а потом просто добить стрелами его тонущую команду.
К абордажному бою беловодцы же были не готовы. Их весла, слишком длинные, и слишком тонкие не оставляли для их команды никаких шансов перебраться на корабль противника. Любой, кто рискнул бы, свалился бы в воду раньше, чем добрался бы до вражеского борта.
А потому, не привыкнув сражаться на абордаже сами, они не ждали этого и от других. И их борта не были прикрыты от атаки с флангов, чем Вигмар и воспользовался, не теряя ни мгновения.
- Огонь! – выдохнул он, едва лангскипп замедлил ход, равняясь с беловодским кораблем борт о борт. И град огненных стрел обрушился на вражескую палубу и вражеских гребцов. Крики боли и ответные команды не заставили себя ждать.
- Поднять щиты!
Щитовая защита взметнулась над бортом раньше, чем вражеские стрелы успели в него вонзиться. А теперь их наконечники ударялись о дерево, стуча как град по крыше, но не пробивая его. Лишь одна из стрел сумел пройти в щель между щитами, вонзившись в руку кому-то из хирдманов, и теперь тот с руганью и смешками пытался ее вытащить, обещая засунуть в зад каждому выжившему беловодцу и поглубже.
И понимая, что его зажимают, беловодский корабль еще пытался прорваться, чтобы потом развернуться и атаковать «зубом» снова, но позволять ему этого никто не собирался.
- Сойтись бортами! Крушите им весла! – отдавал приказы Вигмар, стараясь до хрипоты перекричать шум волн, плеск волн и свист стрел. – Как только Ставангер забросит крючья, - отвлекая команду противника на другой борт, - бросайте наши. Не дадим им уплыть!

Подпись автора

Треск весел, сокрушаемых бортом лангскиппа, звучал для беловодского корабля погребальной песней, лишая его команду последнего шанса на спасение. Потому противостоять натиску северян с двух сторон никакой возможности у них не было.
И едва десятки крючьев впились в борта, словно зубы Ермунганда, как команды двух ругаланнских кораблей, словно команда Нагльфара, обрушились на беловодцев.
Звон мечей, хруст щитов, предсмертные крики и плеск волн – все слилось в единую песню погибели и победы. Но эта песнь звучала недолго.
Команда «зуба» дрогнула почти сразу. Не пыталась держать строй, чтобы пусть не спастись, но хотя бы подороже продать свою жизнь, а рассыпалась по кораблю. Кто-то прыгал за борт, ища спасения в воде. Прыгал, в надежде доплыть до второго корабля, но тот, завидев печальную судьбу своего собрата, уже не спешил на помощь, а напротив, торопливо разворачивал парус против ветра, спеша убраться подальше и как можно скорее. Так что у выпрыгнувших оставался лишь один удел – в слуги морских великанш, какими бы хорошими пловцами они не были.
Те же, кто плавал хуже, находил свою смерть на борту, у мачты, куда оттеснили большинство и среди лавок, под которые забивалась часть. И смерть от меча и топора, с точки зрения Вигмара, была куда более предпочтительной смерти в открытом море. Пусть даже подобной смерти беловодцы и не заслуживали.
Пляска мечей постепенно сходила на нет, а на палубе оставались лишь мертвые тела, заливающие ее своей кровью. И приказ Халбранда, призывающий не оставлять в живых никого, был разумен. Пленники им сейчас были не нужны, потому что стали бы лишь дополнительной обузой и дополнительным грузом на кораблях, которым и так предстояло в скором времени везти куда больше, чем они могли поднять на борт.
И все же от них, от пленников, мог быть и толк. Например, они могли рассказать по какой причине беловодские корабли оказались на пути ругаланнцев именно здесь и сейчас. По воле случая? Или же по воле чьих-то не в меру длинных языков?
А потому, уложив мечом очередного беловодца, оказавшегося у него на пути, Вигмар пробился к Халбранду навстречу. И зная, что будет узнан, выкрикнул, силясь перекричать шум стихающей битвы.
- Нужно взять в плен одного-двух! Капитана или его помощника! Пусть расскажут, как они про нас узнали!
И узнали ли вообще.
Но спрашивать об этом у пленников они будут уже не здесь и не сейчас. А позже, возможно, на острове, где состоится встреча с Гельдом. И после того, как пленники все им расскажут, а они расскажут – этот остров станет их могилой, а сами они стражами того оружия, что оставят там ругаланнцы.
А сейчас нужно затопить вражеский корабль вмести со всеми, кто валяется на его палубе, лишив тех, кто еще не мертв, а лишь ранен, спасения. И убираться, пока уплывшее судно не вернулось с подмогой. И обернувшись к своим людям, Вигмар приказал:
- Хагир, Бранд, давайте на корму. Нужно пробить дно. Подарим дочерям Ран новую игрушку.
Жаль, конечно, было отправлять на дно такого красавца, чей «зуб» еще мог сослужить им не одну службу, но пусть лучше он достанется морским великаншам, чем вернется к тем, кто владел им прежде.

Подпись автора

С точки зрения Вигмара у них не было причин спешить. Второй корабль, отплыв на безопасное расстояние, и никак не пытался ни напасть, ни помочь своим товарищам.
Так что, усмехнувшись, он ответил на слова Халбранда:
- Боишься, что в трусах проснется смелость? Скорее Муспельхейм замерзнет, - и тут же приказал двум своим людям. – Ульв, Хьёрлейв, готовьте сеть, выловите мне парочку пловцов, пока они не ушли слишком далеко. Глядишь, расскажут что интересное.
И хирдманы с довольным смехом бросились выполнять его приказ, вот только выполнить его не успели. Захваченный корабль содрогнулся от сильного удара и накренился набок. И вряд ли это было заслугой Хагира и Бранда, что кромсали сейчас корму, пытаясь проделать в ней пробоину.
Пробоину в корабле за них сделала внезапно всплывшая из морских глубин тварь. Хафгуфа?! Ёрмунганд?! Неведомое порождение морских глубин?!
Кто был на них не напал, вряд ли он сделал это по своей воле, и маячащая на беловодском корабле одинокая фигура, воздевшая руки к небесам, это подтверждала.
- Будь прокляты все колдуны и колдуньи девяти миров, чтобы перевариваться в желудке Нидхёгга до самого Рагнарека, - вырвалось у Вигмара одновременно с приказом. – Уходим, все на лангскипп!
Уцелевшая команда поспешно перебиралась на единственный уцелевший же корабль.
- На весла! Гребите! Подплывите к беловодцам как можно ближе!
Впрочем, у них было достаточно людей, чтобы не только грести, но и попытаться отпугнуть странную морскую тварь раньше, чем она потопит и их.
- Хагир, Бранд, Ульв, Хьерлейв! Берите копья! По бортам и смотрите в оба! Увидите монстра – метайте!
Весла мерно вспороли водную гладь, придавая лангскиппу скорость. И в несколько взмахов он развернулся носом ко вражескому кораблю, направляясь к тому, как стрела. Вот только расстояние все равно было слишком большим для полета стрелы.
Черная тень мелькнула под водой внезапно, заходя с левого борта. Что это было Вигмар, так и не понял. Что среднее между китом и змеем, со странным острым плавником, вздымающимся над спиной.
Впрочем, разглядывать морскую тварь у него не было никакого интереса. Как бы она не выглядела, лишь бы сдохла, схлопотав копьем в спину, и в этом ее главная заслуга.
- Копья! – и с его приказом сразу три копья сорвались с борта лангскиппа, метя в черную цель. И одно, казалось, ее даже достигло, потому что в последнее мгновение, черная тень резко ушла под воду, так и не врезавшись в корабельный борт.
Ушла, давая им несколько мгновений для того, чтобы взять пару новый копий. А затем жутковатый плавник снова взмыл над водой.
- Бросайте!
Тварь была не только проворной, но и умной, от вторых копий она ушла куда быстрее, буквально подныривая под корабельный борт. И от мысли, что сейчас их судно разделит участь второго корабля,  загривок обдало холодом.
Расстояние до беловодцев было все еще слишком большим, но вряд ли колдун подпустит их ближе. А потому, хватая третье копье, Вигмар рявкнул, стараясь перекричать плеск весел:
- Халбранд, стреляй! Прикончите это троллье колдовское отродье!

Подпись автора

Внутри все замерло, когда огромная черная тень ушла под воду, явно готовясь ударить его в дно и перевернуть, отдавая в игрушки дочерям Ран вместе со всем экипажем. И мгновения ожидания показались длиною в вечность, как, говорят, бывает лишь в вечно холодных чертогах Хель. Впрочем, даже эти чертоги вечного холода и покоя никому из них не судились. Услужение морским девам – вот их удел. Удел не слишком достойный того, кто мечтал завершить свою жизнь переходом по Радужному мосту.
И стараясь не впадать в отчаяние, намереваясь продать свою жизнь как можно дороже, Вигмар вцепился одной рукой в канат, наматывая тот на запястье, а второй как можно крепче сжимая копье, чтобы даже оказавшись в воде, пойти на дно не сразу, а попытаться достать огромного монстра, забрав его с собой.
Но удара не последовало. Воздух на мгновение наполнился пением отправленных в полет стрел. И как минимум одна из них, кажется та, что принадлежала Халбранду, а может быть и несколько – других воинов, нашли свою цель за много шагов от лангскиппа.
Вигмар видел, как пошатнулась колдовская фигура на носу. Как нелепо взмахнула воздетыми вверх руками, словно раненая птица крыльями. И, не удержавшись, повалилась в воду.
А в следующий миг торжествующие крики воинов дали понять – стоило колдуну упасть, как насланный им монстр вышел из-под контроля.
Огромная темная тень на всей скорости теперь неслась к кораблю беловодцев. Отсюда, издалека, было видно, как засуетился его экипаж. Как кинулся на весла в тщетной попытке увести свое судно прочь от морского чудовища.
Но скорости человеческой было не сравниться со скоростью порождения морских глубин. Весла успели сделать лишь несколько взмахов, когда черная тень нагнала беловодский корабль.
Словно лезвие клинка мелькнул рядом с бортом высокий кривой плавник, а затем судно резко подбросило вверх и толкнуло на бок.
Беловодский корабль накренился, черпая воду, и медленно, словно в полусне, завалился на борт, распластавшись парусом по воде.
Даже отсюда были слышны испуганные крики экипажа, который высыпался в воду, и теперь тщетно пытался выбраться обратно, цеплялся за борт, пару и весла, ища спасения. Но вместо этого своими метаниями лишь привлекал к себе монстра.
Огромная зубастая пасть вынырнула из воды, перекусывая пополам одного из воинов, который как раз начал взбираться по веслу на борт. И тут же снова ушла под воду, но лишь для того, чтобы через несколько мгновений вынырнуть снова, находя себе жертву у самого паруса. И крики страха и боли слились в единый непередаваемый вопль, жутким дополнением которому было стремительно расползающееся вокруг беловодского корабля кровавое пятно от все новых и новых жертв.
Монстр терзал вражеское судно, словно отыгрываясь на нем за то, что им пытались управлять. И совсем не хотелось знать, когда ему надоест это занятие и когда он найдет себе новую игрушку.
- Все на весла! – крикнул Вигмар, понимая, что задерживаться им здесь не стоит. И чем дальше они окажутся отсюда, когда монстр, наконец, наиграется, тем будет лучше для них самих. – Уходим! Живо!
А сам бросился на нос, хлопая по плечу Халбранда, благодаря его за спасение.
- Отличный был выстрел, хэрсир. Но задерживаться нам здесь точно не стоит.

Подпись автора